Каждой организационной культуре, таким образом, соответствуют базовые морально-психологические стереотипы:

1)  органической — коллективизм,

2)  предпринимательской — индивидуализм,

3)  бюрократической — конформизм,

4)  партиципативной — гуманизм.

Хотя они не исчерпывают всего многообразия факторов, влияющих на нравственную атмосферу, однако могут быть по­ложены в основу типологии морально-психологических стерео­типов организационных культур.

В зависимости от специфики социальной структуры, опреде­ляемой организационными формами — личностной, функцио­нальной, авторитарной и проектной, — можно выделить следую­щие типы организационных культур, в которых доминируют различные нравственные отношения. Так, для социальной структуры, построенной на неформальных отношениях, глав­ным моральным фактором выступают моральные качества лич­ности. Они полагаются либо врожденными, либо приобретен­ными и соответственно большая степень ответственности ло­жится на человека или на воспитавшую его среду.

Для функциональной социальной структуры, где преоблада­ют формальные отношения, характерна проблема соотношения внутреннего и внешнего в морали. Что является детерминантом в поведении человека и его отношении к своим обязанностям — его собственные представления о себе и своей роли, или ожидания окружающих.

В централизованных структурах, основанных на авторитарных формах организации, доминируют отношения господства и подчинения, и мораль всегда имеет двойственный характер: мораль «господ» и мораль «рабов», начальников и подчиненных.

Проектные формы организации сталкиваются, как правило, с проблемой соотношения целей и средств в деятельности. Ка­кие средства моральны для достижения поставленных целей, и можно ли ради высоких целей пренебречь требованиями морали при выборе средств?

Как показано в табл., морально-психологические стерео­типы организационных культур зависят, с одной стороны, от ба­зовых стереотипов, определяемых типами совместной деятель­ности, а с другой — от организационно-культурных типов, оп­ределяемых спецификой социальных структур.

Менеджер по персоналу может использовать эту таблицу для диагностики морального климата и его корректировки, чтобы способствовать творческому развитию каждого работника и эф­фективному взаимодействию в организации.

	Организационно – культурные типы (по видам социальных структур)
	Культуры   личности		Культура роли		Культура власти		Культура цели
Морально – психологические стереотипы организационных культур	Моральныекачества ? врожденные	Моральныекачества ? приобретенные	Детерминанта   поведении: «Я ?  образ»	Детерминанта в поведении: ожидания окружающих	Мораль «господ»	Мораль «рабов»	Моральность целей	Моральность средств
Коллективизм	Альтруизм	Аскетизм	ВолюнтаризмФанатизм	Догматизм	АвторитаризмДемагогия	Апатия.Цинизм	Иезуитизм	Подвижничество
Индивидуализм	Гедонизм	Стоицизм	Ригоризм	Пессимизм	Эгоизм	Нигилизм	Утилитаризм	Скептицизм
Конформизм	Фетишизм	Пуританство	Благочестие	ФарисействоХанжество	Фатализм	Квиетизм	Пробабилизм	Карьеризм
Гуманизм	Эвдемонизм	Трудолюбие	Персонализм(самореализация)	Оптимизм	Элитизм	Эгалитаризм	Перфекционизм(самосовер ?  шенствование)	Благовение перед жизнью

Обычно психодиагностический тест строится на основе авторских представлений о структуре личности. То, как разработчик методики описывает и объясняет психологические особенности человека, определяет шкальную структуру и интерпретацию теста.

Сбор и систематизация информации об испытуемом в ходе психодиагностического обследования происходят на основе субъективной модели личности, представленной в сознании ди­агноста. Составляющие этой модели влияют на выбор методик, структуру заключения по результатам обследования и способ изложения диагностической информации.

В современной психологии существует несколько наиболее распространенных подходов к изучению и анализу личности.

1. Конституциональный подход. В его основе лежит представле­ние о том, что психологические особенности человека связаны с типом его конституции (строением тела, темпераментом), т.е. с врожденными генетически обусловленными параметрами. Психо­диагностический инструмент в рамках этого подхода строится на основе выявления связей между антропометрическими парамет­рами и психологическими чертами. Таким образом, каждому конституциональному типу ставится в соответствие набор лично­стных характеристик.

2. Факторный подход. Основан на изучении и анализе лично­сти с использованием методов математической статистики (фак­торного анализа). При этом характеристики личности, присутст­вующие в языке, объединяются в группы (факторы), которые впоследствии фигурируют как шкалы опросников. В рамках этого подхода разработан популярный в России тест Р. Кеттела 16PF.

3. Блочный подход. Предполагает выявление и выделение от­дельных блоков, составных частей личности.

Направленность личности

Характер

Высшие психические функции

Темперамент

 

Блоки — составные части личности

Блок темперамента, связанный с генетически заданными показателями нервно-психических процессов (интенсивностью, скоростью, темпом, ритмом, выносливостью), является фунда­ментом, на котором «надстраиваются» другие блоки. Над ним расположен блок высших психических функций — сложных сис­темных психических процессов, формирующихся в процессе со­циализации личности. В него входят память, внимание, воспри­ятие, мышление. Далее идет блок характера, связанный с приоб­ретенным опытом и закрепленными в ходе социализации лично­сти устойчивыми формами поведения и межличностного взаимо­действия. На самом верху оказывается блок направленности лич­ности. Иногда его называют мотивационно-ценностным. С точки зрения прогноза профессиональной успешности наибольшей ин­формационной значимостью обладают верхние блоки: направ­ленность личности, характер, высшие психические функции.

По мнению авторов, блочный подход наиболее удобен и технологически оправдан для анализа личности с использовани­ем средств психодиагностики и разработки системы критериев психологического отбора.

4. Мотивационно-динамический подход. Весьма популярен в современной психологии. В его основе тезис о том, что любое проявление личности может рассматриваться с учетом иерархи­чески организованных уровней потребностей (мотивов). И, кро­ме того, в каком-либо одном динамическом образовании (от­ношении, мотиве, потребности и пр.) проявляются свойства це­лостной личности. В качестве примера, иллюстирующего мотивационно-динамический подход, можно привести концепцию самоактуализации А. Маслоу, согласно которой, потребности более высокого уровня (потребность в любви, потребность в со­циальном статусе, потребность в самоактуализации) возникают лишь после того, как человек удовлетворит базовые потребно­сти, т.е. будет испытывать физиологический комфорт и чувство безопасности.

Существуют и другие методы изучения личности. Так введен­ное Л.Н. Собчик понятие «ведущая тенденция», т. е. индивиду­ально-очерченный стиль восприятия, переработки и воспроизве­дения информации о познаваемом мире, которые трансформи­руются в мысли, переживания, поступки людей, охватывает все уровни личности от генетически заданных до высших, сформиро­ванных в ходе социализации. В ходе анализа результатов психо­диагностики выявление одной или нескольких ведущих тенден­ций личности позволяет более точно прогнозировать поведение человека и понимать его мотивационно-ценностные приоритеты.

Понятие «индивидуальный стиль деятельности», введенное в отечественную психологию труда Е. А. Климовым, определяет индивидуальный стиль деятельности (ИСД) как устойчивую ин­дивидуально-специфическую систему психологических средств, приемов, навыков, методов, способов выполнения той или иной деятельности. ИСД позволяет людям с разными индивидуально-типологическими особенностями нервной системы, разной структурой способностей, темперамента, характера добиваться равной эффективности при выполнении одной и той же дея­тельности разными способами, компенсируя при этом индиви­дуальные особенности, препятствующие достижению успеха.

Даже   в   небольшой   организации,   не   имеющей структурных подразделений, могут сформировать­ся группы (хотя бы по неформальным критериям). Г.   Тэджфел  (создатель теории  социальной   идентичности) экспериментально   доказал   универсальность   и   неизбежность межгрупповой дискриминации.  Любое  количество  индивидов будет рассматривать себя как группу при условии, что субъек­тивно воспринимаемая разница между ними менее значительна, чем по отношению к общностям других индивидов.

И все же наиболее вероятная межгрупповая дифференциа­ция возникает в связи со специализацией, обусловленной основ­ной деятельностью организации.

Группы не могут не взаимодействовать: одна с одной или несколькими, иногда член одной группы взаимодействует с членом другой, причем оба выступают как представители своих групп.

Цели такого взаимодействия разнообразны. Самые распро­страненные — это обмен материалами или информацией, по­требность для одной группы быть в курсе работы другой или участвовать в ее деятельности, совместно решать проблемы, принимать решения или участвовать в производственном про­цессе, конкуренция за ресурсы или престиж, наконец, просто физическое соседство.

Заметим, что конкуренция принимает иногда довольно при­чудливые формы. Подобно людям, группы могут соперничать не только за деньги и власть, но также за престиж и признание. В ре­зультате соперничества в группе может смениться лидер. Обычная реакция руководителя в такой ситуации — усиление формального контроля за групповой деятельностью. Иной руководитель, про­анализировав конфликт, может предпочесть сложить с себя пол­номочия, но большинство «лидеров» не желает мириться с пора­жением и переходит к более жесткому командному стилю.

Хотя теоретически все группы в организации работают ради одной и той же цели, они, конечно же, имеют разные интересы. К тому же многие группы обычно считают свою нагрузку нере­альной, а оценку труда несправедливой. В крайних проявлениях это ведет к полному смещению целей.

Процедуры оценки персонала являются базовыми для многих конкретных аспектов кадровой работы. Если оценке персонала при приеме на работу уделено достаточное внимание, то у орга­низации появляются хорошие возможности заложить прочный фундамент всей работы по управлению человеческими ресурса­ми. В этом случае можно не только оценить степень развития у сотрудников профессионально важных качеств, но и выявить их потенциальные возможности, а также более продуктивно спла­нировать карьеру и направления профессионального развития.

Проблему объективности оценки обычно формулируют в ви­де отдельных требований к оценочной технологии. Она должна быть построена так, чтобы персонал был оценен:

1) объективно — вне зависимости от чьего-то частного мне­ния или отдельных суждений;

2) надежно — относительно свободно от влияния ситуатив­ных факторов (настроения, погоды, прошлых успехов и неудач);

3) достоверно в отношении деятельности — оцениваться должен реальный уровень владения навыками — насколько ус­пешно человек справляется со своим делом;

4) с возможностью прогноза — оценка должна давать данные о том, к каким видам деятельности и на каком уровне человек способен потенциально;

5) комплексно — оценивается не только каждый из членов организации, но и связи, и отношения внутри организации, а также возможности организации в целом,

Процесс оценивания и критерии оценки должны быть дос­тупны и понятны не узкому кругу специалистов, а и оценщикам, и наблюдателям, и самим оцениваемым (то есть обладать свойст­вом внутренней очевидности).

Проведение оценочных мероприятий должно встраиваться в общую систему кадровой работы в организации таким образом, чтобы реально способствовать ее развитию и совершенствованию.

Как пример оценочной технологии, удовлетворяющей ука­занным требованиям, можно представить технологию центра оценки (ЦО). Она состоит в том, чтобы в модельных ситуациях, типичных для выполняемой деятельности, пронаблюдать канди­дата и выявить наличие или отсутствие у него необходимых для успешной работы качеств, дать описание его особенностей и сформулировать задачи на обучение.

В методологии ЦО слились воедино три теоретических под­хода к изучению проявлений человека:

1) психометрия, подразделяющая поведение человека на ряд более или менее независимых категорий и предоставляющая способы измерения, которые позволяют сравнивать людей меж­ду собой;

2) социально-психологические и антропологические, принципы описания поведения, позволяющие фиксировать конкрет­ные факты, выделять типичные способы поведения в конкретных ситуациях, обучать неспециалистов в области поведенческой психологии категоризованному, структурированному наблюде­нию за организационным поведением людей;

3) клиническое наблюдение, дающее возможность сравнивать индивидуальные проявления в данный момент с тем, что клини­цисты считают оптимальным для данной личности.

Суть метода заключается в том, чтобы создать упражнения, моделирующие ключевые моменты деятельности оцениваемого, в которых проявились бы имеющиеся у него профессионально важные качества. Степень их выраженности оценивается подго­товленными специалистами, и на основании этой оценки дела­ются заключения о степени пригодности аттестуемого к данной работе, продвижению по службе, необходимости индивидуаль­ных психологических консультаций, психокоррекции или социально-психологического тренинга.

В основе технологии ЦО лежат следующие принципы:

1) моделирование ключевых моментов деятельности;

2) разработка системы критериев оценки специально для ка­ждой программы в соответствии со спецификой деятельности, а не стандартного набора профессионально важных качеств;

3) испытание различными взаимодополняющими техника­ми и упражнениями (в каждом упражнении оценивается не­сколько критериев и каждый критерий оценивается в несколь­ких упражнениях);

4) оценка производится не только специалистами, но также специально подготовленными наблюдателями — сотрудниками той же организации, что делает возможным учет таких сложно поддающихся описанию факторов, как, например, культура и фи­лософия организации;

5) оценка каждого участника ЦО несколькими наблюдателями и каждым наблюдателем нескольких участников позволяет мини­мизировать возможную необъективность и использовать перекре­стные оценки для повышения уровня достоверности результатов;

6) оценка реального поведения, а не гипотезы о его причинах, выявление и описание качественных характеристик, особенно­стей индивидуального стиля деятельности оцениваемых, что по­зволяет оценивать не только актуальное, но и прогнозное со­стояние испытуемых.

1. Предпочтительное образование — базовое психологическое. Как правило, высокое качество подготовки чаще всего встречается у выпускников психологи­ческих факультетов университетов и педагогических вузов. Большое значение имеет психологическая специализация. Индивидуально-психологической диагно­стикой лучше владеют выпускники кафедр медицинской психологии, общей пси­хологии и психологии труда. Наибольшим опытом проведения социально-психологической диагностики обладают те, кто специализировался по кафедре социальной психологии.

2. Важны опыт практической диагностической работы и знание конкретных методик. В профессиональный актив кадрового психодиагноста должны входить тесты, позволяющие решать широкий спектр задач и получать комплексное пред­ставление об испытуемом. Желательны опыт работы и свободное владение не­сколькими комплексными личностными опросниками (тест Кэттела, ММРI, CPI и др.), тестами способностей (КОТ, матрицы Равена, тест Векслера), проективными методиками («дом-дерево-человек», тест Люшера, «рисунок несуществующего животного», рисуночный апперцептивный тест). Желательно, чтобы опыт прак­тической диагностической работы были не менее одного года.

3. Для выявления уровня профессиональной подготовки психодиагноста мож­но использовать вопрос о структуре Заключения по результатам психодиагности­ческого обследования. Заключение должно быть ориентировано на конкретную задачу (профотбор, включение в кадровый резерв и пр.) и иметь структуру, по­зволяющую принимать решение о профессиональной пригодности испытуемых (соответствии требованиям руководящей должности и пр.).

4. Некоторое представление об итоговой продукции психодиагноста можно получить, ознакомившись с образцами заключений, написанных им ранее. При этом следует обратить внимание на:

•    объем Заключения (обычно полноценный психологический портрет зани­мает 1,5—2 страницы машинописного текста);

•   литературный стиль и уровень грамотности;

•  умение излагать результаты тестирования доступным языком (без чрез­мерного использования специальных терминов);

• соответствие структуры и формы изложения материала задачам тестиро­вания;

•    наличие выводов и рекомендаций;

• соблюдение этических и деонтологических принципов при изложении конфиденциальной информации.

5. Квалифицированный психодиагност обладает необходимыми знаниями и опытом по формированию тестовых батарей под конкретную задачу. При этом учитываются не только соответствие шкальной структуры методик кри­териям отбора или оценки, но и общая продолжительность и порядок предъ­явления тестов.

6. Психолог, имеющий диагностический опыт, знает временные затраты, связанные с диагностической процедурой, обработкой и написанием Заключения.

7. Методики, применяемые специалистом по психодиагностике, должны соответствовать профессиональным требованиям (быть валидными, надежны­ми и иметь нормы, соответствующие социально-демографическим характери­стикам испытуемых).

Формирование команды  —  один   из  уровней организационного консультирования.   Суще­ствует   три   уровня   проведения   процессов формирования команд:

1) индивидуальное консультирование, т. е. управление трудны­ми проблемами, возникающими в результате существования в организации;

2) непосредственно формирование команды — активное ко­мандное включение в планирование организационных измене­ний (команда определяется как группа из более двух человек, динамично взаимодействующих, зависимых друг от друга и направленных в сторону общей цели/миссии. Каждый член коман­ды играет определенную роль, занимает четкую позицию и вы­полняет определенную функцию в команде);

3) построение межкомандных взаимоотношений. В организа­ции может существовать несколько отдельных и независимых групп, из которых необходимо сформировать команды. В этом случае консультирование направлено как на процесс формиро­вания команд, так и на налаживание взаимосвязи между ними, поскольку взаимосвязи между командами могут фасилитировать организационную эффективность и быть источником удовольст­вия или фрустрации для индивидуумов.

Для проведения процесса формирования команды необхо­димо воспользоваться услугами консультантов, специализирую­щихся на осуществлении деятельности такого рода. Задача кон­сультанта — помочь группе понять собственные процессы, раз­вивая и совершенствуя групповые навыки и умения.

Убедиться, что команда нуждается в определенной активно­сти по формированию членам команды, руководству или кон­сультантам позволяют:

•   неограниченное господство лидера;

•   воюющие подгруппы;

• неравное участие и неэффективное использование группо­вых ресурсов;

•   жесткие или нефункциональные групповые нормы и процедуры;

•   наличие ригидных защитных позиций;

•   отсутствие творчества при решении проблем;

•   ограниченная коммуникация;

•   разногласия и потенциальные конфликты.

Эти условия снижают способность команды работать вместе по коллективному разрешению проблемных ситуаций.

Различают четыре основных подхода к формированию команды: 1) целеполагающий (основанный на целях), межличностный (интерперсональный), 3) ролевой и 4) проблемно-ориентированный.

1. Целеполагающий подход (основанный на целях) — позволя­ет членам группы лучше ориентироваться в процессах выбора и реализации групповых целей. Процесс осуществляется с помо­щью консультанта. Цели могут быть стратегическими по своей природе или установлены в соответствии со спецификой дея­тельности, например, как изменение продуктивности или уров­ня продаж, а также как изменение внутренней среды или каких-либо процессов.

2. Межличностный подход (интерперсональный) — сфокуси­рован на улучшении межличностных отношений в группе и ос­нован на том, что межличностная компетентность увеличивает эффективность существования группы как команды. Его цель — увеличение группового доверия, поощрение совместной под­держки, а также увеличение внутрикомандных коммуникаций.

3. Ролевой подход — проведение дискуссии и переговоров сре­ди членов команды относительно их ролей; предполагается, что роли членов команды частично перекрываются. Командное по­ведение может быть изменено в результате изменения их испол­нения, а также индивидуального восприятия ролей.

4. Проблемно-ориентированный подход к формированию ко­манды (через решение проблем) предполагает организацию за­ранее спланированных серий встреч по фасилитации процесса (с участием третьей стороны — консультанта) с группой людей, имеющих общие организационные отношения и цели. Содер­жание процесса включает в себя последовательное развитие процедур решения командных проблем и затем достижение главной командной задачи. Предполагается, что наряду с нара­боткой такого умения у всех членов команды активность по ее формированию должна быть также сфокусирована на выполне­нии основной задачи, межличностных умениях, а также может включать целеполагание и прояснение функционально-ролевой соотнесенности.

Можно выделить два типа команд: I) постоянные, «рабочие» команды, имеющие опыт совместной работы и включающие ли­дера-руководителя и подчиненных; 2) специфические — только появившиеся, заново созданные благодаря организационным структурным изменениям, слияниям, задачам.

Как правило, формирование команд протекает по четырем направлениям:

1) диагностика;

2) достижение или выполнение задачи;

3) командные взаимоотношения;

4) командные процессы формирования команды.

Выделяют также следующие стадии:

•   вход в рабочую группу (сбор данных);

•   диагностика групповых проблем;

• подготовка решений и составление плана действий (актив­ное планирование);

•   выполнение плана действий (активный процесс);

• мониторинг и оценивание результатов.

Кратко   рассмотрим   способы реализации  каждой  стадии  в процессе формирования команд.

1.  Вход в рабочую группу. Цель — сбор данных и проведение диагностики: встреча консультанта с командой без руководства; участие и консультанта, и руководства в первой встрече; прове­дение руководством первой встречи по формированию команды без участия консультанта после получения от него определенных инструкций.

Однако главная цель формирования команды — самостоятель­ное управление и преодоление своих проблем. Этот процесс может реализовываться не сразу, а в течение длительного времени.

Нередко команде препятствует эффективно работать само руководство или менеджер. Если же оно (руководство) не осоз­нает этого, то ситуация становится особенно трудной, пока чле­ны команды не вступают в конфронтацию с ним. Если эта про­блема в процессе формирования команды не решается (или из­бегается), то сам процесс будет совершенно бесполезен, по­скольку главная проблема тщательно замалчивается.

Возможна и другая ситуация. Консультант четко определяет, готовы ли члены команды к конструктивному диалогу с их ру­ководством. Если команда не доверяет ему и боится каратель­ных санкций за критические замечания в адрес администрации, то, естественно, необходима дополнительная работа — обсужде­ние сначала более безопасных для команды проблем, а затем — и острых. Как только будет достигнут необходимый уровень до­верия, формальный руководитель может включиться в процесс.

2.  Диагностика групповых проблем. Цель — обсуждение эффективности деятельности команды с целью определения сле­дующих общих и специальных вопросов («Куда мы идем?» и «Как мы собираемся это делать?») и выбора соответствующей формы, чтобы они могли быть проработаны.

В ходе совместной работы определяются самые важные (ак­туальные) командные проблемы, и группа может достичь нового равновесного состояния, которое устанавливает более высокий уровень личного участия и общекомандного климата.

3. Подготовка решений и составление плана действий. Как правило, групповая дискуссия развертывается особенно активно, когда членов команды спрашивают, как они считают, что может быть сделано для решения их групповых проблем.

При четком определении проблемы решение вырабатывается в ходе установления консенсуса и отбора одного или более спо­собов выполнения.

4. Выполнение плана действий (активный процесс). Цель — достижение фактического результата через реализацию запланиро­ванной деятельности, управление внутригрупповыми процессами.

Группа критикует свою эффективность, анализирует свой способ действия по осуществлению командной задачи и пытается выработать стратегию для улучшения своей деятельности. Общая задача таких встреч — ответ на вопрос: «Как нам изменить себя, чтобы команда более эффективно функционировала?»

В активной стадии процесса формирования команды выде­ляются четыре основные цели:

1) изменение набора целей или приоритетов;

2) анализ и распределение способа работы;

3) анализ норм, способа принятия решений, коммуникаций;

4) определение взаимосвязей между людьми, выполняющи­ми работу.

Продолжительность таких встреч от одного до трех дней. Встречи должны проходить вне рабочего места. Для ситуативной диагностики актуальных проблем консультант проводит интер­вью с лидером, а также с каждым членом группы перед встре­чей. Консультант может задавать вопросы типа: «Что думают члены команды о групповом функционировании и какие суще­ствуют проблемы и препятствия на пути повышения производи­тельности команды?»

На основании полученной информации консультант готовит программу обучения с применением активных форм работы, направленную на осознание группой актуальной ситуации, воз­никающих проблем, возможных способов их решения.

Такая совместная деятельность способствует возникновению чувства «командности» — единства, связанности.

5. Мониторинг и оценивание результатов. Завершающая ста­дия формирования команды — оцениваются результаты преды­дущих стадий, разрешаются идентифицированные командные проблемы. Полученные данные показывают, что неправильно, над чем надо работать.

Формирование команды влияет на эффективность всей по­следующей ее деятельности: руководство и качество принятия решений улучшаются; изменяется командная субкультура (обычно — в сторону большей открытости); появляются напористость в отстаивании своей позиции, кооперация между всеми членами команды.

Существует много причин того, почему одни коллеги вдруг резко меняют свое отношение к другим, и те становятся мишенью для сканда­лов и интриг, придирок и обвинений. Иногда все дело лишь в больном воображении некоторых сотрудников. Специалисты выделяют следующие причины:

• внутренняя конкуренция среди персонала в торговой фирме за большую эффективность работы с клиентами;

•   внешняя для фирмы кризисная ситуация;

•   воспринимаемый как угроза приход нового коллеги;

• наличие большого числа претендентов на единственное освободившееся карьерное место;

•   резкое повышение одного из коллег по службе;

•   обычная зависть или жажда славы;

•   страх за свое существование;

•   нежелание раскрытия подробностей «старых дел»;

•   слабость;

•  неприятие  иногородних,  провинциалов,  «столичных  шту­чек», представителей другой национальности, иностранцев;

•   предубеждение против инвалидов;

•   социально-политическая ангажированность;

•   неприятие «белых ворон»;

•   «миссионерская забота» о жертве;

•   особо галантное или грубое отношение к женщинам;

•   активное противостояние сексуальному преследованию.

Часто для организации и виновников моббинга он вовсе не является   заветной   мечтой   и   главной   целью   их   поведения. Именно по этой причине своевременное вмешательство менеджера по персоналу способно радикально улучшить ситуацию.

Ведь из-за возникновения моббинговой ситуации проблемы не только не решатся, но и усугубятся. Как правило, у обеих сторон может появиться стрессовое, депрессивное состояние (не только жертва, но и ее преследователь находятся под сильным психологическим давлением). Часто реальная причина моббинга скрыта даже от самих его инициаторов и толчком для начала травли и преследований человека на работе является совсем другой повод. Но многие фирмы, не обращая должного внима­ния на эту проблему, упускают реальную возможность улучшить свое положение на рынке и выйти из кризисных ситуаций.

Трудовое законодательство, имея в виду трудовые споры, как правило, ориентировано на выход из сложившихся ситуаций с наименьшими финансовыми потерями, но не ограждает челове­ка от возможного возникновения подобной ситуации.

Моббинг приводит к попранию достоинства личности, при­чиняет ущерб физическому здоровью и наносит вред психическому состоянию человека. Втянутому в межличностный конфликт человеку следует уметь отстаивать свои гражданские и человеческие права, честь, достоинство, свободу личности. Но втянутому  в интригу тяжело помнить о своих правах. Он выну­жден посвятить в свою ситуацию начальство, профсоюз, а то и врачей, адвоката и даже суд. И решение, которое он примет, может принести ему и организации больше вреда, чем пользы.

Вот тут-то и важно, окажется ли рядом с ним неравнодушный специалист по работе с персоналом. Своевременная и квалифицированная консультация по поводу его интересов с привлечением юридических справочников, трудового законодательства и психологического инструментария способна смягчить да же медицинские последствия деструктивной интриги.

К сожалению, ненайденный компромисс (неадекватные управленческие действия, направленные на защиту чести мун­дира) и непреодолимое желание жертвы решить проблему толь­ко через суд скорее всего приведет либо к ухудшению климата в организации, либо к уходу обиженного из фирмы (гораздо луч­ше прежде поменять работу, дабы избежать ненужного давления на рабочем месте, и только после этого обращаться в суд). Ни то, ни другое не способствует эффективной работе фирмы.

К тому же обидчик скорее всего чувствует себя на коне, он в центре внимания. Моббинг может стать его второй, если не ос­новной, профессией. Он в принципе занимается этим уже много лет. Большие проблемы могут возникнуть тогда, когда такой че­ловек занимает в фирме руководящий пост, его ценят и уважают.

Многие проблемы межличностного взаимодействия можно решить, просто по-человечески поговорив. Но, к сожалению, во время моббинга для его жертвы это представляется почти не­возможным. Беседа самого преследуемого (по восприятию обеих сторон конфликта) показывает преследователю больные места жертвы, ее слабости, которые впоследствии могут быть использованы для нападок.

Поэтому менеджер по персоналу, взяв на себя инициативу, способен более эффективно перевести конфликт из конфронтационной фазы для начала в компромиссную. Однако следует помнить, что если речь идет о «профессиональном» моббинге, то попытка поговорить по душам, как правило, терпит крах.

В соответствии с определением, математическая теория игр является теорией математических моделей принятия оптималь­ных решений в условиях конфликта (а также в условиях неопре­деленности). Поэтому вопросы, связанные с оптимальным пове­дением сторон в конфликтах, с желательными исходами кон­фликтов, являются в ней основными. Непосредственных вопросов такого рода три:

1) Какими принципами оптимальности следует руководствоваться при рассмотрении конфликтов того или иного типа? Иначе говоря, в чем состоит (оптимальное) решение того или иного конфликта?

2) Реализуем ли применительно к данному классу конфлик­тов выбранный для него принцип оптимальности? Формально этот вопрос сводится к существованию у конфликтов из задан­ного класса тех решений, которые выбранным принципом ква­лифицируются как оптимальные.

3) В чем состоит применение выбранного принципа опти­мальности к данному конфликту (или к данному классу кон­фликтов)? Ответом на этот вопрос должно служить нахождение решения конфликта в том же смысле слова, в каком принято говорить о нахождении решения применительно к любой мате­матической задаче.

К сожалению, понятие оптимальности принимаемого реше­ния значительно труднее поддается формализации, чем понятия конфликта и принятия решения. Эта задача и до сих пор — одна из самых важных в теории игр.

Так как математическая теория игр — теория моделей приня­тия решений, она не занимается этими решениями как психо­логическими или волевыми актами; не занимается она и вопро­сами их фактической реализации.

В рамках теории игр, принимаемые решения выступают как достаточно упрощенные и идеализированные схемы реальных явлений. При этом, разумеется, степень этого упрощения не должна превосходить известных пределов, за которыми модель уже утрачивает существенные черты явления.

То, что теория игр есть теория математических моделей,  и она является разделом математики, означает, что конструируе­мые в ней модели являются формальными, знаковыми (а не, ска­жем, макетными или аналоговыми) и их формирование и сред­ства анализа также формальны.

В частности, формально же должны вводиться и основные понятия.

Практически это означает, что эти понятия должны зада­ваться своими свойствами, которым тем самым придается смысл аксиом. Дальнейшее образование понятий и установление свойств может вестись уже без того, чтобы прибегать к каким-либо «интуитивным» соображениям. Сказанное отнюдь не оспаривает  практической  целесообразности   использования   интуиции, особенно как способа практической проверки формально полученных результатов.

В соответствии со сказанным при построении теории с самого начала необходимо формализовать те понятия, которые входят в  ее определение: 1) конфликт, 2) принятие решения и 3) оптимальность решения.

Конфликт и его  формальная модель

Принимающие участие в конфликте стороны элементы некоторого абстрактного мно­жества.   Часто   оказывается   целесообразным считать их подмножествами некоторого универсального множе­ства; элементы последнего принято называть игроками, а под­множества игроков, которые являются действующими сторона­ми в конфликте, — коалициями действия (различные коалиции действия могут пересекаться и даже содержаться одна в другой). Множество всех коалиций действия в конфликте далее будет обозначаться через ?_d.  

Каждая из коалиций действия К принимает некоторое реше­ние из некоторого множества s_k доступных для нее решений. Элементы множества s_k называются стратегиями коалиции К.

Выбор каждой из коалиций действия некоторой стратегии оп­ределяет то, что называется исходом конфликта. При этом не обя­зательно, чтобы этот исход понимался как однозначно определен­ное детерминированное явление. Допустимо, чтобы тот или иной из этих исходов был множеством физических явлений или же слу­чайным явлением, т.е. множеством явлений с вероятностной ме­рой на нем. Кроме того, некоторые комбинации выбранных коа­лициями действия стратегий могут оказаться несовместимыми и потому неосуществимыми. В этом случае принято считать, что конфликт не состоялся. (В применении к играм (конфликты) это может выражаться в появлении некоторой помехи, прервавшей иг­ру (конфликты) без возможности ее продолжения).

Все исходы конфликта называются ситуациями.  Из сказан­ного выше следует, что ситуации составляют некоторое множе­ство S, являющееся подмножеством множества всех комбинаций стратегий коалиций действия, т.е. декартова произведения мно­жеств стратегий.

S ? P S_К                    

K ? ?_d.

         По поводу заинтересованных в исходах конфликта сторон можно повторить почти все, сказанное в связи с коалициями действия. Их называют коалициями интересов, и они считают­ся элементами некоторого абстрактного множества, которое далее будет обозначаться через ?_и. Коалиции интересов суть подмножества того же множества игроков, что и коалиции действия.

В теории игр множества коалиций действия и множества коалиций интересов рассматриваются как различные. Легко ви­деть, что в реальных конфликтах могут встречаться коалиции действия, не являющиеся коалициями интересов, и наоборот.

Рассмотрим, наконец, форму выражения заинтересованности для коалиций интересов. Эта заинтересованность проявляется в том, что каждая из этих коалиций предпочитает одни исходы конфликта другим.

Это описывается в виде некоторого отношения предпочте­ния — абстрактного бинарного отношения ?_к на множестве всех ситуаций. Тот факт, что коалиция интересов К предпочитает си­туацию х ситуации у, обозначается как х ?_к  у.

Вообще говоря, никаких свойств у отношения ?_к не предпо­лагается, хотя обычно оно считается транзитивным 

(т.е. из х ?_к  у  и  у?_к Z следует х ?_к Z).

В частности, не требуется, чтобы отношение было линей­ным, т.е. чтобы любые две ситуации были сравнимы друг с другом (в формальной записи для любых двух различных ситуа­ций х и у либо х ?_к  у,  либо  у ?_к х).

 Нередко отношение предпочтения задается следующим образом. На множестве ситуаций S определяется функция H_к, принимающая вещественные значения и называемая функцией выиг­рыша коалиции интересов К. Ее значение Н_к (х) понимается как выигрыш, который коалиция К получает в ситуации х. Естест­венно принять, что х ?_к  у, если   Н_к (х) > Н_к (у).  

Итак, конфликтом (или игрой) называется система

Г= <?_d. ? S_к ? к ??_d,  S,  ?_и , { ? _к } к ??_и >

где перечисленные в ломаных скобках множества и отноше­ния связаны друг с другом, как это было описано выше. Мате­матическая теория игр занимается изучением конфликтов (игр) именно в этом понимании.

Смешанная стратегия игрока есть вероятностное распределение на множестве его чистых стратегий.

Ситуация равновесия

Пусть дан конфликт (игра) Г. Говорят, что ситуация (т.е. n-набор стратегий) (s_i*, s₂**,…, s_n *) равновесна, или что она является ситуацией равновесия, если для любого i = 1, …, п и для любого s₁? S_i имеет место неравенство

Другими словами, ситуация равновесна, если ни один игрок не имеет никаких разумных оснований для изменения своей стратегии при условии, что все остальные игроки собираются придерживаться своих стратегий. В этом случае, если каждый иг­рок знает, как будут играть остальные, он имеет основание при­держиваться той стратегии, которая соответствует этой ситуации равновесия; тем самым игра становится весьма устойчивой.

Не все игры имеют ситуацию равновесия. Например, игра в орлянку такой ситуации не имеет.

Если конфликт не имеет ситуаций равновесия, то обычно некоторые игроки пытаются отгадать стратегии остальных уча­стников, сохраняя собственные стратегии в тайне. Что постоян­но приводит к нестабильности в развитии взаимодействия. Это наводит на мысль (и это действительно верно), что в конфлик­тах с полной информацией ситуации равновесия существуют.

•    в кадровой работе следует применять лишь теоретически хорошо обосно­ванные и практически проверенные методики;

•    обязательно соблюдать профессиональную тайну, как в отношении техно­логии тестирования, так и по поводу диагностической информации, полу­ченной об испытуемом;

•    строить отношения с обследуемыми на партнерской основе. Это означает, что: нельзя злоупотреблять их доверием; следует обязательно предупреж­дать о том, как будет использоваться диагностическая информация и кто будет иметь к ней доступ; необходимо создавать условия для получения испытуемым информации по данным тестирования;

•    при запросе со стороны испытуемого о результатах тестирования предос­тавлять информацию в позитивном виде, делая ударение на потенциальных возможностях испытуемого и избегая негативных оценочных суждений;

•    не допускать к психодиагностической и аналитической работе, требующей высокой профессиональной квалификации, лиц, не прошедших специаль­ное обучение, а также нарушающих требования профессиональной этики. Для создания благоприятной психологической атмосферы, снижения напря­женности у испытуемого и в конечном итоге получения достоверного результата при тестировании следует придерживаться следующих основных правил:

•    заранее согласовывать с испытуемым дату, время обследования, обяза­тельно сообщать о его продолжительности;

•   тестирование следует проводить в отдельном помещении, с соблюдением необходимых санитарно-гигиенических норм (площадь на одного испытуемого не менее 3 м², наличие вентиляции, окон, приятный интерьер и пр.), при отсутствии телефонов и других отвлекающих моментов;

•    перед тестированием важно установить психологический контакт с испы­туемым, еще раз сообщить о времени, необходимом для прохождения тес­тирования, выразить уверенность в способности испытуемого справиться с заданиями, сообщить, что полученная информация является конфиденциальной, позволяет выявить потенциал кандидата (в том числе скрытый) и является не только основанием для принятия кадрового решения, но и подспорьем в ходе его профессиональной адаптации на новом месте работы;

•    не следует сообщать испытуемому подробности об интерпретации ре­зультатов — это может повлиять на уровень их достоверности и будет способствовать девалидизации методики;

•    в отношении испытуемого следует занять партнерскую позицию («Мы делаем с вами общее дело, мы заинтересованы в получении достоверной информации и будем вам благодарны за нее»), взаимодействие с позиции силы («Сейчас мы все про вас узнаем!») недопустимо;

•    во время психодиагностического обследования следует быть приветли­вым, вежливым и проявлять готовность прийти на помощь в случае необ­ходимости;

•    во время тестирования следует предусмотреть 10-минутные перерывы че­рез каждый час работы;

•    при интересе со стороны испытуемого к результатам тестирования следу­ет выразить готовность предоставить эту информацию в устной конспек­тивной форме и сообщить, когда это может быть сделано;

•    при завершении обследования следует проинформировать испытуемого о дальнейшем взаимодействии (сроки, форма и пр.) и обязательно поблаго­дарить за проделанную работу.

Поведение испытуемого во время выполнения тестов может служить дополнительным источником информации о его инди­видуально-психологических особенностях.

Итак, заимствованный термин public relations и его сокращение PR в русском языке могут иметь тенденцию к приобретению независимых наборов грамматических характеристик, что вполне допустимо по законам русского языка (ср.: высшее учебное заведение — средний род и вуз — мужской род). Аббревиатура PR при переходе в русский язык становится существительным единственного числа мужского рода, что соответствует устойчивой тенден­ции русского языка, мотивируемой факторами фонетического порядка. При освоении полного термина public relations в русском языке сталкиваются две несовместимые тенденции, одна из которых мотивирована фонетической аналогией, другая — фактором «морфологической прозрачности» показателя множественного числа «s». Поскольку здесь представлен уникальный случай лингвистического противоречия, будет разумным не употреблять этот пол­ный термин в контекстах, где необходимо обозначить его число. Возможно, и в русском языке он со временем будет устойчиво восприниматься как существительное единственного числа (как это уже произошло с этим термином в английском).

Е.Г. Борисова, доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой совре­менного русского языка Института русского языка имени А.С. Пушкина

Ю. К. Пирогова, кандидат филологических наук, доцент, зав. кафедрой семио­тики и лингвистики рекламы Международного института рекламы,

Источник: журнал «Советник». — М., 1999, № 2.

Особо следует различать паблик рилейшнз и пропаганду. Их отличия носят принципиальный характер (по целям, задачам, ме­тодам и стратегическим целям). Приводимая ниже таблица иллю­стрирует несовместимость PR и пропаганды. Политикам всегда (а сегодня и у нас — особенно) нужна пропаганда, а вот управлен­цам нужнее PR. Но следует понимать, что высшие должностные лица страны — управленцы. Тем более управленцы — руководители организаций. Кстати, российские губернаторы, которые свою деятельность строят на реально рыночных (т.е. конфликтологических) принципах и в информационном обеспечении опираются на главный свой ресурс — саму свою профессиональную управленческую деятельность (управление развитием региона, а не командование каждой отдельной фирмой, фабрикой, строй­кой), не только не боятся пропагандистской демонополизации, но позволяют себе реальный PR. Трудно удержаться и не привес­ти в качестве примера Томскую область, которую в сравнении со многими ее соседями можно было бы назвать «сибирской Скан­динавией».

 

Цель  Задача   Методы   Стратегическая цель	PR	Пропаганда
	Достижение согласия Достижение честного диалога   Подразумевают полную от­крытость к пониманию	Завоевывание и последующая активизация своих сторонников Обеспечение  собственного  приоритета в диалогеЛюбые (вплоть до дезинформации и сокрытия фактов).  Увеличение числа сторонников

 

Реклама может быть «пиаровской» или пропагандистской. Сама являясь инструментом либо того, либо другого, она ни ко­им образом ни тем, ни другим не является. Но в силу сверхбога­тых советских традиций пропагандистского отношения к ин­формации (да и естественной склонности людей приукрашивать себя, казаться лучше, чем на самом деле) наши «специалисты» именно пропагандой и занялись. Во-первых, потому что ничего иного не знали и не умели, во-вторых, потому что результаты пропаганды проявляются быстрее (а при наших пространствах можно надеяться, что вряд ли потом поймают и побьют).

В разговоре с одним молодым рекламистом из крупного рек­ламного агентства была затронута тема профессионального со­вершенствования — что необходимо в обучении. Он сформули­ровал проблему так: «Очень трудно убеждать клиентов в том, в чем сам сомневаешься». На уточняющий вопрос: «Так вы бы хо­тели научиться врать?» он ответил не колеблясь: «Нет, врать я умею. Хотелось бы научиться спокойно к этому относиться, врать с чистой совестью».

Наши так называемые «пиарщики» похожи на того самого деда, который из деталей, вынесенных им с фабрики по произ­водству кроватей, хотел собрать своей старухе крепкую кровать. Но как не соберет, все пулемет получается. Что поделать, не на том заводе работали наши «старики».

Легко видеть, что выстраивание коммуникации соответствует целям и задачам PR, не противоре­чит ее методам и приводит к взаимопониманию участвующих в ней субъектов. А значит, и определение PR можно строить на данном определении коммуникации:

PR — деятельность по организации и обеспечению коммуникации субъекта (индивида, фирмы, государства…) со своей общественностью.

Кстати, в зарубежной профессиональной литературе опреде­ление, построенное таким образом, — не редкость:

We define public relations as the management of communication between an organization and its publics.

PR consists of all forms of planned communication, outwards and inwards, between an organization and its publics for purpose of achieving specific objectives concerning mutual understandin.

А теперь пора вновь вспомнить о конфликтах и математиче­ской теории игр, которая, напомним, является теорией математи­ческих моделей принятия оптимальных решений в условиях кон­фликта, а также в условиях неопределенности.

В ней есть одна небольшая, но очень важная для управлен­цев теорема — о ситуации равновесия (см. определение ситуации равновесия в том же параграфе).

Теорема же гласит следующее:

Любой конечный конфликт N субъектов с полной информа­цией имеет ситуацию равновесия.

Следовательно, полнота информации является достаточным условием существования возможностей для преодоления кон­фликта. А значит, что лучшей профилактикой конфликтов явля­ется деятельность по обеспечению своей общественности (на­поминаем — и внешней и внутренней) полной информацией.

Таким образом в не подверженной идеологическим и про­чим субъективным факторам (в силу того, что она математиче­ская) теории игр сформулировано теоретическое обоснование появления PR как деятельности, направленной на обеспечение коммуникации, которая (по определению) «основана на правде и полной информированности» (см. определение коммуника­ции, данное выше, и определение PR хотя бы у Сэма Блэка).

Наконец, нужно ответить на вопрос:

— Кому же нужен PR?

— Тем, кто ищет действенные средства профилактики кон­фликта.

А вот эффективным средством работы с начавшимся конфликтом PR может быть лишь в том случае, если:

•  PR существовало (использовалось) в организации еще до конфликта;

• достоверность (невыборочная) и полнота информации не нарушают интересов организации (руководства фирмы) как субъектов конфликта.

То есть для весьма конкурентоспособных организаций.